СКАЗКА ПРО ВОЛШЕБНУЮ СОСНУ (часть 1)

Давно же это было — тыщу лет тому назад.
В одной деревне жили бессемейные три брата.
Один — Илья, Никита был вторым, а третий брат
Был дурачок-Емелюшка, как то бывает часто.
Был старший своенравен и свиреп, как государь;
Никита был добрей, но слыл отъявленным лентяем;
Емеля-простофиля целый день не приседал
За братьев по хозяйству всю работу выполняя.

Таких Емель отыщется немало на Руси!
Их в сказках дураками-простаками называют.
О чем ты дурака того не вздумай попросить —
Он всё без оговорок в тот же миг и выполняет.
Была бы Русь бескрайняя богатою страной,
Когда б в семье у каждого трудяги-Емельяна
По двое и по трое не стояли за спиной
Премудрых братца, ленью от рожденья обуянных.

Все знали, что Емеля-простофиля и дурак;
То знал и сам, с судьбой своей смирившийся Емеля!
“От скудного ума еще никто не умирал” —
С той мыслью спать ложился он и просыпался с нею.
Вставал он раньше солнышка и брался за дела:
То крыша прохудилась или в поле рожь поспела,
То изгородь плетёная под ветром полегла…
Да разве ж это мыслимо — остаться вдруг без дела!

То дело было к осени. Закончились дрова.
Запряг в телегу старую чубарую кобылу,
Хворобою подкошенных, не стал он братьев звать,
Потуже подпоясался и к лесосеке двинул.
Валить березу надо бы, да только он решил,
Сосну срубить смолистую, хоть и дрова поплоше…
Топор, как это принято, острее заточил
И поплевал на грубые, шершавые ладоши.

И рубанул — что силы есть, с размаху, от плеча!
Топор кору сосновую прорезал, словно масло...
И тут в лесном безмолвии вдруг кто-то закричал,
И крика оглашенного Емеля испугался…
Топор Емеля выронил, попятился назад,
Взглянул вокруг испуганный. Стоит спокойно кляча…
Топор поднял и снова за работу принялся,
Но рубанул лишь — тотчас же был остановлен плачем.

И вдруг с мольбою в голосе Волшебная Сосна
Совсем оторопевшему Емеле прошептала:
“О, сжалься, добрый молодец, не погуби меня:
Сосна-то я волшебная, сосна я — не простая!
Что хочешь — то и сделаю. Ты только прикажи?!
И станешь ты богаче всех в своей родной деревне;
Или хоромы выстрою — живи и не тужи!
А хочешь, ты полюбишься Прекраснейшей царевне?!”

Вот это диво дивное! Вот чудные дела!
Не мог понять Емеля, что же дерево просило,
Потом собрался с мыслями и молвит: “А смогла б
Меня умнее сделать?!. не богаче, не красивей...
Лишь дай ума да разума, а я уж сам смогу
Богатым стать и мудростью понравиться царевне!
Тогда тебя не трону я и тайну сберегу!
Я не хочу, чтоб кликали меня дурным в деревне!”

“Ну что ж, — Сосна ответила — ты видишь тот ручей,
Что из-под корня старого течет, едва заметен?
Его водой умойся ты, его воды испей
И станешь мудрым тотчас же! Мудрее всех на свете!”
Ручей у корня старого Емеля отыскал,
Лицо омыл горячее и досыта напился.
Ни солнце не померкло в небе, гром не грохотал —
Ничто не подтверждало то, что он как-то изменился.

А может быть остался он, как прежде, дураком
Раз в это превращение поверил без сомненья,
Но он Сосне Волшебнице отбил земной поклон,
Свалил березу стройную и покатил к деревне.
И как сравнить умнее он или глупее стал?
Ведь не устроишь бедному зачёт или экзамен,
Коль он за жизнь и книжки ни одной не прочитал!
И в чём мерило глупости — сперва скажите сами?

И всё же что-то дивное случилось в этот миг,
А может, было чудо лишь его самообманом?
Он думал: “Как безбрежен, как прекрасен этот мир,
Но то уразуметь не достаёт ума нам!”
А братья как лежали, так лежали на печи,
И время там, на печке, изваянием застыло.
Лежали и дремали в тусклом пламени свечи
И ни единой мысли в лицах их не отразилось.

“Вставайте, братья милые! — Емеля прокричал —
Не уж-то вы в лежании находите усладу?
Давайте жить по-новому. Не дело то — скучать,
Когда так много важного нам в жизни сделать надо!
Подумайте, насколько все бы стали лучше жить,
Когда бы все живущие трудом объединились?
Все вечные проблемы мы смогли бы враз решить,
За год бы в кущи райские Россию превратили!”

“Смотри-ка, братец тронулся — Никита прошептал, —
Ни как переработался с утра на лесосеке?”
“Бог мой! Как я от дурости — сказал Илья, — устал!
Ведь нет и тени разума в убогом человеке!”
“Да нет же, я не тронулся!” — Емеля возразил, —
… и про Сосну Волшебную своим поведал братцам,
Что он не злата-серебра в награду попросил,
Что он решил от дерева премудрости набраться.

Таких Емель отыщется немало на Руси.
Их в сказках дураками называют не напрасно...
“И что же ты, дубинушка, — Никита пробасил, —
От воза драгоценного с царевной отказался?”
“И что же, простофиля ты, — набросился Илья, —
Хоромы златоверхие не выпросил у древа?
И носит же такого неразумного земля!
Сейчас же одеваемся! Скорей в дорогу! Все вы!”

“Не стану я показывать Волшебную Сосну!
Зачем нужны богатства нам? Мы сами их добудем
В трудах тяжелых, праведных построим не одну,
А три избы высокие и краше их не будет!
Мы станем не растрачивать добро, а созидать!
У нас богатство главное есть — головы и руки!
Подумайте, родимые! Зачем же даром брать?
Ведь что на печке лежа вы оставите для внуков?”

”Емелюшка, ты умница,— Илья пролепетал —
Конечно же, отстроим мы потом себе хоромы!
И все же нас с Никитою сейчас веди туда:
Нам нужно для начала лишь: коня, бычка, корову.
А лучше оставайся дома, печку распали,
Лишь укажи дорогу нам — туда мы сходим сами.
Скажи нам: где находится Сосна? В какой дали?
А мы тебе подарим полушубок с сапогами.”

Емеля заупрямился. “Сосну не покажу!
Корову заработаем, бычка и жеребенка!”
…Подняли братья старшие, Илья с Никитой, шум,
Какого век не слышала родимая сторонка.
Просили по-хорошему часа, наверно, два,
Пытались лестью сладкою узнать про эту тайну.
Потом терпенье кончилось и стали избивать.
А он, дурак, упрямится: “Мы сделаем всё сами!”

Случился тут поблизости Боярин на беду;
На шум послал приказчика – в чем дело? – разобраться...
Вот под руки избитого Емелюшку ведут,
За ним по руки связанных его родимых братцев.
Упали братья под ноги — “Боярин, не губи!
Всему виной Емелюшка!” — Никита рассказал всё,
Как брат их на дрова решил в лесу сосну срубить,
Как от даров неслыханных, волшебных отказался.

Таких Емель отыщется немало на Руси…
Они к необъяснимому всю жизнь свою стремятся…
Ну вот, дурак-Емелюшка, похлебку замесил
Такую, что вовек тебе хлебать не расхлебаться!
Ну что б ему подарками свой воз не завалить,
Приехать в избу новую, жениться на царевне…
Нашел чего у дерева в награду попросить,
Надумал кущи райские взрастить в своей деревне!

Боярин братьев выслушал, глазами засверкал
И перегаром водочным в лицо Емеле дышит:
“Емелюшка, всю жизнь свою я ту сосну искал!
Поди, шепни на ушко мне: как к ней дойти, ты слышишь?!”
А он стоит, как вкопанный и глазом не ведёт.
Боярин злато-серебро сулит, не зная меры,
Когда к Сосне-Чудеснице его он приведёт,
Когда к Сосне-Волшебнице придёт Боярин первый.

Столбом стоит, не движется, не молвит ничего,
Уже Боярин посохом не раз его уважил,
Потом взбесился, c руганью, велел в подвал его,
Покуда не опомнится, свести послушной страже.
И вот в темнице каменной Емелюшка сидит,
А долго или коротко в темнице той пробыл он?
…То сказку скоро скажешь, да в делах нельзя спешить!
Уж братья про Емелюшку и думать позабыли.

Владимир Храбров

Источник http://www.chitalnya.ru/work/105374/